Adult Search

Якутский республиканский комитет

Коммунистической партии Российской Федерации

Адрес: Республика Саха (Якутия),
г. Якутск, ул. Октябрьская, дом 3
Телефон: +7 (411) 23-66-151
Электропочта: mgm_2004@mail.ru

Главные

события

классовой

борьбы

Красный Первомай в Якутии: «Хватит терпеть!»
Будем достойными наследниками Победы!

 

Крепко стиснув зубы, мы, солдаты, понимаем, что надо идти вперед, только тогда одержим долгожданную победу за честь, свободу и независимость Родины.

Наши боевые расчеты, кажется, несут серьезные потери. Из девяти минометов, имевшихся в нашей роте, практически ничего не осталось. Несмотря на это, мы, хватая закопченный воздух пересохшими ртами, обливаясь липким грязным-прегрязным потом, ведем массированный минометный огонь. И в этой ожесточенной бойне не поймешь: кто умер, а кто жив?!

Вместо командира роты Громова назначили нашего взводного Коновалова. А взводом стал предводительствовать Матвеев, в расчете которого в живых никого не осталось. Покамест только мы, солдаты второго расчета, или по-простецки как нас называют — “люди Таланкина”, целы и невредимы. Так что, перетряхнув три расчета нашей роты, смогли сформировать лишь одно подразделение. Обливаясь потом из-за изнуряющей жары, стреляем из раскаленного орудия.

Вскоре раздалась команда: “Вперед!” В этот день мы сквозь огненный смерч прошли 25 километров. Таща на себе тяжелое оружие по пыльным и ухабистым дорогам, чувствуем, как земля словно горит под нашими ногами. Это, наверное, и есть настоящий ад.

В пекле боя

Даже попав в самое пекло боя, не перестаю поражаться гигантскому оборонительному рубежу маршала Маннергейма. Так вот: комплекс сооружений представляет собой шесть полос обороны. После четырех рядов колючих проволочных ограждений, натянутых на мощные балки, идут тонкие проволочные оборонительные щиты, сплетенные наподобие внутреннему обручу верши. Затем только — ограждения из тончайшей колючей проволоки.

По слухам, система финских укреплений имеет ширину по фронту 136 километров, в глубину — до 95 километров. Колючие проволочные заграждения растягиваются до 330 километров, и на всем протяжении обороны имеются тщательно скрываемые под землей бетонные “живучие” огневые точки: доты, дзоты, надолбы, рвы...

Говорят, их ни сверху, ни с боков бомбежкой не прошибешь. А противотанковые преграды сооружены в виде боковых стен огромных домов.

Взяв несколько глухих деревушек, мы вступили в одно крупное селение. Враг жестко сопротивляется — из угла любого дома, из-за дерева или каменной глыбы открывает огонь, бросает гранату.

Пробегая мимо одного большого дома, натолкнулся на несколько обугленных трупов — не разберешь, наши или немцы. Судя по часто встречающимся убитым, нескончаемому шквалу огня из орудий разных калибров, густому дыму и копоти, больно застилающих глаза, мы продолжаем нести потери, причем значительные.

“Хэнде хох!”

Я, подкравшись к белому домику на краю соснового бора, полоснул автоматной очередью по нижней части окна и заскочил в дверь. В доме, оказывается, нет комнат. В углу напротив двери виднеется добротная печка, а посередине — стол. На нем лежат немецкий котелок, фляжка и каска. Засовывая эту хозяйственную утварь в свой вещмешок, заметил подполье. Резко открыл его крышку и, с остервенением колотя ногами об пол, заорал на всю катушку: “Хэнде хох!”

Внизу что-то грохнуло. И тут меня охватил леденящий панический ужас: оказывается, стою далеко от двери у окна. Если, чего доброго, стрельнут или кинут гранату, то мне — хана.

Через мгновенье из погреба показались вытянутые руки, затем предстал больших размеров немец без оружия и ремня.

— Еще кто-нибудь есть? — кивнул я в сторону подполья.

Он мотнул головой. Я одним движением ноги закрыл дверцу. При малейшем неосторожном движении фрица, готов пристрелить его на месте. Как якуты говорят, если этот детина надумает “съесть” меня, то не наестся — это точно.

Я, показывая на запястье, потребовал у фрица часы. Он правой рукой из кармана брюк вытащил часы на цепочке. Я быстро засунул их в свой карман.

С немца не спускаю глаз. При каждой попытке дылды опустить руки ору во все горло.

Когда я кивнул на дверь, он, оглядываясь, приоткрыл ее и только хотел было переступить порог, как я нажал на курок автомата. Перепрыгнув через безжизненное тело, выскочил на улицу.

Нам “для утехи”

Мои напарники тоже заходят в каждый дом. Вскоре, прочесав деревню, двинулись дальше. Натиск врага несколько спал. Кажись, основные силы стал перебрасывать в другие места, а нам “для утехи” оставляет несколько взводов и рот.

Паля из орудий, ворвались в очередной пункт — деревню, расположенную на большой равнине. Мы были на самой окраине деревни, когда посередине запылали дома. В небо вздымались языки пламени, за которыми следовали черные клубы дыма.

Опять прострелив окно первого попавшего дома, резким пинком распахнул двери. Уже вступая левой ногой в дом, краем глаза заметил чью-то тень, промелькнувшую за печкой, и в тот же миг автоматная очередь прошлась по полу, чудом не задев мои ноги. Долго не мешкая, кинул две гранаты друг за другом и отпрянул назад. Раздался грохот, и все заволокло едким дымом. Я, не оборачиваясь, пошел дальше.

Своих парней застал в длинном складском помещении, где они, найдя кули с сухарями, уже устроили небольшую пирушку. Не обращая внимания на обугленный труп, лежавший ничком у двери, — сразу не определишь, чей солдат, полоснул кончиком ножа по одному из ближайших кулей. Содержимое куля — мучное изделие, напоминающее тоненькую лепешку, сколько мог, запихал в карманы и за пазуху.

Оставляя вместе со всеми эту деревню, обратил внимание на то, что многие заимели лошадей: кто едет верхом, кто тянет за узду, а кто запряг телегу. Лошади как на подбор крупные, породистые.  

Галина МОХНАЧЕВСКАЯ