Все новости
Юрий Поляков: «Детей надо было пугать Ельциным, а не Зюгановым».
- Подробности
- Автор: Пресс-служба Якутского рескома КПРФ
- Категория: В России
Юрий Поляков: «Детей надо было пугать Ельциным, а не Зюгановым».
Писатель, главный редактор «Л
итературной газеты» ответил на вопросы читателей "Свободной прессы"
Писатель, главный редактор «Литературной газеты» ответил на вопросы читателей «Свободной прессы».
С.Ш.: – Здравствуйте, друзья. С вами «Свободная пресса», с вами Сергей Шаргунов.Сегодня у нас в гостях Юрий Михайлович Поляков, русский писатель, главный редактор «Литературной газеты». Здравствуйте, Юрий Михайлович. Немало вопросов от наших читателей, но и мне самому было бы интересно с вами пообщаться и обсудить многое из насущного и актуального. Ну, наверное, я к некоторым вопросам сразу и перейду, а параллельно буду это все сочетать и со своими вопросами. Например, Кузьма Кузьмич спрашивает по актуальной новостной повестке – ваша позиция по переносу некрополя из кремлевской стены, ваш прогноз по сроку решения данного вопроса? И пристегивает к этому тему захоронения Ленина в Мытищах на военном мемориале? Что вы думаете по этой инициативе?
Ю.П.: – Знаете, я как человек уже по возрасту консервативно мыслящий, я считаю, что не надо трогать то, что сделали не мы. Потому что у людей, которые это делали, которые хоронили своих выдающихся людей, как они их понимали там – у них была своя логика, у них были свои резоны, и нам сейчас с другим историческим опытом, с другими взглядами исправлять это опять, начинать этот бесконечный круговорот исправления, под видом исправления былых ошибок делать новые. Что касается Ленина, я считаю, что то, что Ленин лежит – в этом языческом, нас отсылающем к зороастризму, сооружении Щусева - это как раз очень точно и правильно. Почему? Потому что… ну, кто такой Ленин? Это лидер крайней формы позитивисткого отношения к жизни. Ну, марксизм – это была крайней степени позитивизма, которая начался гораздо раньше. В чем суть заключалась? В том, что с помощью мысли, науки, можно решить все – можно стать равным Богу. И вот у нас есть мощи, которые остались от праведников и которые – результаты их праведной жизни – оттуда это все идет… они мироточат, как, скажем, те же мощи того же Николая Угодника. А есть позитивисткие мощи, которые созданы силой науки, которые поддерживают силы науки. Это памятник той эпохи, тем заблуждениям и озарениям, революции. И вот пусть он и лежит – это уникальный… это нарочно не придумаешь такой вот памятник вот тому гениальному заблуждению, что с помощью науки и позитивизма можно все делать. Поэтому я категорически против, чтобы вмешивались.
С.Ш.: – А теперь немножко о литературе. Во-первых, очень много реплик от ваших поклонников, благодарность за «Гипсового трубача» и за многие другие книги. Вопрос о том, пишете ли вы сейчас что-то новое, потому что многие, не успев прочитать что-то свежее, жаждут новые книги от Полякова.
Ю.П.: – Я считаю, что лучше написать один хороший роман за пять лет, чем пять плохих романов за один год, и в этом мое принципиальное несогласие с теми, кого я в одной статье назвал ПИПами, персонифицированным и издательскими проектами. Все-таки я отношу себя к писателям и пишу так, как пишется. Если идет вещь, она может быть и быстро написана, может и медленно. «Гипсового трубача» я писал в общей сложности почти двадцать лет. Я к нему подбирался где-то порядка пятнадцати лет.
С.Ш.: – Параллельно писали и другие книги…
Ю.П.: – Да, подбирался, несколько раз начинал. Он у меня не шел. Я никогда не делаю над собой усилия, если у меня вещь не идет, я ее откладываю. Трижды откладывал, но четвертый пошел. Но я писал почти шесть лет его – со вторым вариантом, который выйдет в августе в одной книге – это вторая редакция, очень сильно отличающаяся.
С.Ш.: – То есть это будет одна книга?
Ю.П.: – В одном томе там немножко другое разделение, другие главы. Там я убрал все неточности, которые накопились естественно, когда выпускаешь по частям с перерывом. Там некоторые у меня были ляпы. Шовчики. Которые я убрал. Это будет толстый том больше тыщи страниц, еще я там написал очень смешное послесловие, как я ваял гипсового трубача, такое эссе о природе творчества и соотношении творчества с тем, что нас окружает. Вот. Поэтому в ближайшее время такого художественного романа не планируется, но я написал новую пьесу. Она называется «Как боги». У меня так мозги устроены, что я не могу писать одновременно прозу и пьесу, поэтому моя последняя пьеса, которая сейчас идет по всей стране и за рубежом, «Одноклассники», она как раз написана в 2007 году, я ее отложил и сел за «Гипсового трубача». И с тех пор я пьес не писал, и вот спустя почти 13 лет, почти 6 лет, в 13-м году я написал новую пьесу, сейчас начал предлагать ее театрам, пока ведут переговоры, не буду…
С.Ш.: – Вы не будете рассказывать, что за пьеса и как называется?
Ю.П.: – Нормальная пьеса, я думаю, понравится. Не хуже Хомо эректуса, который идет в Сатире, не хуже одноклассников, которые идут в театре армии. И еще я начал такую любопытную вещь – совершенно неожиданную, я готовил новое издание повести моей первой повести – «Сто дней до приказа» - ну и там у меня есть какие-то статьи об армии – я готовил переиздание в издательстве АСТ и решил опубликовать те письма, которые я писал из армии – их сто, довольно много. Жене. Потому что остальные письма куда-то пропали, а жена сохранила, как положено. Поскольку жена та же самая, то и письма есть. Была бы друга жена, может, и не было бы. И я просто стал их перепечатывать. Их не читал с 77-го года. То есть когда я вернулся из армии. И вот я их нашел.
С.Ш.: – Ну и как, какие они? Совсем другие?
Ю.П.: – Да нормальные письма нормального московского парня, который угодил в армию, сначала обалдел, потом понял, что все нормально. Но главное не в этом, главное, вот я понял, что мне хочется их комментировать с высоты моего сегодняшнего возраста, с моего понимания жизни. С высоты той эпохи, в которой мы сейчас живем, или может быть из низины этой эпохи.
С.Ш.: – Конечно, вы же находились в преддверии колоссальных перемен…
Ю.П.: – Я же сказал, что 76-й, 77-й год – это еще никому в голову не приходило. И я стал писать комментарии, и, на мой взгляд, получается очень интересно. И вот эта книга – она довольно толстая получается, потому что 100 писем, плюс столько же комментариев, я думаю, она выйдет где-то в начале следующего года. Ну, любопытно будет ее прочитать и тем, кто читал «Сто дней до приказа». Чтобы понять, откуда выросла это нашумевшая в свое время повесть, а кому-то просто будет интересно как человеческий такой документ
С.Ш.: – Спрашивают по поводу «Литературной газеты» – вообще тяготит вас ваша работа, и сколько лет вы уже ее возглавляете?
Ю.П.: – Тринадцатый год.
С.Ш.: – Это сложно сочетать – это традиционный вопрос писателям, которые параллельно еще занимаются другим видом деятельности – сложно сочетать редакторство и писательство? Есть здесь какие-то секреты?
Ю.П.: – Есть, конечно, какие-то секреты, они заключаются в том, что, будучи главным редактором литературного издания, не надо никогда авторов газеты воспринимать как своих литературных соперников. Если относиться к ним абсолютно спокойно и отключать авторское самолюбие, когда ты садишься в кресло главного редактора – то сочетать не так сложно, потому что любой нормальный писатель должен еще чем-то заниматься кроме литературы. Толстой руководил колхозом «Ясная поляна». Чехов лечил. Но и мы можем продолжить это, почти все занимались издательской-журнальной работой. Пушкин, например, с Дельвигом на досуге придумали литературную газету, ее издавали. И, по моим наблюдениям, писатель, который исключительно ушел в литературу и больше ничем не занимается, даже политикой – он через один-два романа, сборника стихов, становится феноменальным занудой. Он начинает пережевывать. В самом главном – проблемы его жизни – это впечатление за одноклассницами в душе – становится. Поэтому лучше работать, а редактировать литературную газету – о этом можно только мечтать
С.Ш.: – Не могу не спросить вас… здесь есть вопрос по поводу актуального политического сегодня. Есть ли у вас ощущение, что что-то меняется в стране? Потому что вы упомянули Болотную площадь, но известно что выходили туда вполне искренние люди… и недовольство, оно ведь серьезное и глубокое, здесь вы согласитесь… Социальное недовольство и отсутствие возможности для реализации в том числе искренним и честным гражданам России. И ощущение такой большой коррупции, в том числе и цинизма, который пропитал все сферы жизни, в том числе власть. Есть ли ощущение, что за риторикой, которая зачастую внушает симпатию, скрывается реальная воля для того, чтобы что-то менять в стране. Вот один из вопросов, например, касается конкретно товарища Сердюкова. Можно ли ожидать, что его посадят, спрашивает Иван Ильич Кондаков.
Ю.П.: – Начнем с того, что действительно на улицу выходят люди разные. Я имею в виду тех, кто выходит на улицу примерно с теми же намерениями, с которыми в свое время сотрудники журнала «Вопросы мира и социализма» становились прорабами Перестройки, понимаете? То есть люди, у которых было все в порядке, они просто уже все взяли от нынешнего порядка вещей. И они хотят его сломать, чтобы на развалинах получить еще больше, вот эти люди меня абсолютно не устраивают, но мы их знаем, у них все на лице написано. А те, кто выходит, чтобы действительно обратить внимание на какие-то вещи в нашем отечестве, просто которые существуют вопреки здравому смыслу – здесь я абсолютно с ними согласен, я и сам, если надо, выйду, если власть не слышит, я думаю, ее призвать к более чуткому и Народный фронт – я думаю во многом…
С.Ш.: – Услышит ли?
Ю.П.: – А куда деваться? Не услышит… ну, результаты глухой власти и ее печальные итоги – это всем известно. Что же касается Сердюкова, тот тут я, может быть, лучше других знаю эту ситуацию. Я ведь был заместителем председателя общественного совета при министерстве обороны. Причем призывал меня на ту работу еще Сергей Иванов, когда он был министром. Председателем стал Никита Михалков, я заместителем. Потом он ушел в администрацию, и стал Сердюков. Как он себя повел, это сразу было совершенно неадекватно. То есть смысл этого совета – там ведь собран весь свет военной мысли и военной практики – бывший командующий округами, родами войск, ВПК и так далее, и так далее. И смысл был в том, чтобы подсказывать министру – давать возможность опереться на свой опыт. Приходит, значит, министр, полгода, допустим, группа специалистов готовит докладную записку, грубо говоря, о состоянии – о том, что не нужно дивизии превращать в бригады. Что это не наш путь. Вот они готовят полгода, они изучают мировой опыт. Они делают выкладку. Они приходят, чтобы ему доложить. Приходит министр, вручает очередные какие-нибудь часы, допустим, Якубовичу, который там тоже член. И говорит, что у него срочное совещание, и уезжает, и все сидят, друг на друга смотрят как оплеванные. Ему задавали вопрос – а в чем смысл военной реформы, которую вы затеваете? Не я задавал, рядовой запаса, а задавали генералы армии. На что он даже отказывался отвечать. Ну и где-то в каком-то интервью об этом сказал, что я заместитель председателя общественного совета, но я не понимаю, в чем смысл реформ, и министр объяснять не хочет. На следующий день я уже не был заместителем, меня даже не предупредили.
С.Ш.: – Хочу спросить вас вот еще о чем. На самом деле это касается двадцатилетия событий 93-го года, которое должно быть этой осенью. В свое время ваша книга «Замыслил я побег», и не она одна… вообще, вы касались этой темы – того, что происходило тогда – нет ли у вас ощущения... наверняка есть, но хотелось бы вашего осмысления. Что многое, что мы наблюдаем сегодня, было заложено двадцать лет назад. И когда многие, в том числе и такие пылкие либералы обличают авторитаризм или нехорошее проведение выборов, они при этом то ли наивно, то ли актерски пытаются не замечать того, что происходило в 93-м или на выборах в 96-м году. И вообще, где корни многих тех несправедливостей, которые мы наблюдаем сегодня. Как вы полагаете, может быть, где-то раньше?
Ю.П.: – Но мы так в каменный век уйдем, если начнем корни несправедливости искать. А если брать 93-йй год, то совершенно очевидно, что именно в этот момент была сломана демократическая процедура, которая начала у нас в стране налаживаться. Потому что, ну что, собственно говоря, такое демократия? Это же не религия. Это процедура, которую надо соблюдать – и будет демократия. А если не соблюдать процедур, то будет демократия. И вот у нас были, как положено – три ветви власти. Которые, действительно, довольно самостоятельно начинали действовать, и возник, как и следовало ожидать, это тоже нормально, возник конфликт. Это рабочий момент – он должен был разрешиться опять-таки процедурно. И предлагался вариант - нулевой вариант.
С.Ш.: – Одновременные выборы.
Ю.П.: – Да, когда народ скажет, кому он больше верит. Но и, кстати говоря, оппозицию это тогда вполне устраивало. А, естественно, окружение Ельцина, которое уже начало абсолютно чудовищные реформы, они понимали, что они проиграют, и была реализована та идея, с которой еще носился и Гавриил Попов, наш хитроумный древний грек – идея либерального Пиночета, она же с самого начала витала, еще в начале 91-го, в 92-м году. И все эти либералы, которые сейчас рыдают по поводу Пусси Райот, они все тогда пропели хвалу – раздавите гадину, мы это все помни. Они потребовали пролить кровь и потребовали раз и навсегда прекратить демократию, если она мешает замыслу капитализации страны, замыслу либерализации ее. В российском понимании этого слова. И это было сделано. И поэтому когда сейчас начинают – Немцов и кто-то еще, начинают рыдать – у меня всегда возникает вопрос – дорогой товарищ, а почему же мы тогда не рыдали? Вот я рыдал, я был автором единственной опубликованной статьи против расстрела Белого дома. В «Комсомольской правде» была моя статья – «Оппозиция умерла, да здравствует оппозиция». Больше не было. Не потому что я такой смелый, а потому что оппозиционная печать была закрыта, либеральные, естественно, все одобряли как один. Телевидение просто рыдало от восторга. Миткова там слезами камеру забрызгивала. В восторге. И вот я оказался единственным. Газету на два дня закрыли. Потом ума хватило открыть снова. Поэтому вот очень многие уродливые вещи, которые сейчас пытаются спихнуть на Путина – к нему никакого отношения не имеют. Потому что исчез взаимный контроль, и дальше президентская вертикаль делала что хотела. А когда это уже все срослось, а попробуйте переставить вагон мчащегося на полном ходу поезда? Тогда-то он только отошел от советской платформы. Тогда все можно было сделать. А сейчас? Сейчас это все очень сложно, все переплетено с собственностью, с интересами. У нас мощнейшая группа агентов влияния, которые подключают, как только государство российское начинает самоукрепляться. Это просто видно по тому же телевидению, у нас информационная сфера практически в руках или нормальных либералов, или либералов откровенно западников. Патриотов государства на телевидении просто единицы, они выглядят как натуралы, которые по ошибке попали в бар для геев. Сразу видно. На них сразу начинают так смотреть – ты че ваще сюда зашел. Так что я считаю, что это было главнейшее после семнадцатого года преступление, именно перед российской демократией.
Коммунисты, конечно, они отменили бы итоги залоговых аукционов. И ввели бы до сих пор не привившуюся у нас в стране традицию тех, кто ворует казенные деньги, особенно занимая высокие посты, - сажать. Уже никто не пугал бы Зюгановым детей. Детей надо было пугать Ельциным, а не Зюгановым.
С.Ш.: – Яна обращается. Здравствуйте, уважаемый Юрий Михайлович. Каким вы видите обозримое будущее российской литературы и журналистики лет на десять-двадцать вперед? И дальше Яна спрашивает о нормальном патриотизме и о казенном патриотизме – в чем должна состоять реальная любовь к родине. Какой жанр в литературе-искусстве больше всего, говоря рыночным языком, пользуется спросом. Три вопроса от Яны, но я бы объединил первый и последний. Что происходит сегодня в литературе? Что вы читаете? Какие тенденции вы отмечаете при всем разнообразии книг?
Ю.П.: – Ну, я в общем-то, читаю с одной стороны много. Поскольку я редактор. С другой стороны, я читаю мало. Потому что быстро я читать не умею. Если говорить о художественной литературе, то – есть интересные писатели, и старшее поколение продолжает работать, среднее, и среди молодежи. Чтобы никого не обидеть, имена называть не буду. Есть проблема, особенно у молодого поколения – это неряшливость стиля, связанная с тем, что многие начинали как блогеры, как ведущие своего живого журнала – и вот эта интернетовская манера быстро зафиксировать мысль и вбросить ее в пространство, то есть вбросить черновик – это привело к тому, что и прозу стали писать точно так же. Не перечитывая, не редактируя себя, не обдумывая слово. И это очень плохо. И большинство этого не понимает.
С.Ш.: – Наверное, еще проблема в деградации института редакторов.
Ю.П.: – А это параллельно уже идет. Но многие же просто даже не хотят – какой редактор? Или, например, мне моя редактор рассказывала, как один очень известный писатель – он работает так с редактором – он, значит, ей сбрасывает и говорит – «ну я там тебе сбросил кое-что, ну слепи из этого что-нибудь», вот такой есть вариант. И это очень плохо. Их уже через год читать абсолютно неинтересно. И, несмотря на то, что они какие-то получают премии, писатель должен понимать, что запас информационной художественной и вербальной прочности в тексте должен быть рассчитан на десятилетия как минимум, а это вот так блоговским торопливым клацаньем не достигается. Если говорить о жанре – у поэтов проблемы. Автор приходит, не знает, что до него писали. Недавно приносит мне один стихи, неплохие такие. Они ничего, но я говорю, вы знаете, у них есть недостаток. Он говорит: какой? Я говорю, они очень напоминают, даже можно ошибиться в атрибутировании, Николая Глазкова. «А кто это?». А как же вы пришли в поэзию, не зная ключевые фигуры русской поэзии двадцатого века? Ну, и получается, вы нам снова даете Глазкова. А если бы вы его знали, вы бы стали развивать это. Вот это невежество и нежелание знать – это... причем, когда я начинаю что-то говорить… нашему поколению, воспитанному на серьезном отношении к слову, на тщательной работе,- нам как раз выгодно это – мы будем всегда вас на книжном рынке бить за это. Мне вот лично, как писателю Полякову, книги которого хорошо продаются, мне выгодно, что те, кто за мной писали так неряшливо, что их не хочется читать. Но у меня есть какая-то еще и забота о развитии отечественной словесности – мега-задача. Вот эта мега-задача диктует – и мы в газете постоянно на эту тему пишем. Интересное наблюдение – сейчас опять стали в моде и очень востребованы толстые романы. Постмодернизм, на мой взгляд, рассосался как направление полностью. Да, конечно, кое-что оживив… но в чистом постмодернистском ключе я не могу назвать таких серьезных сочинений.
С.Ш.: – Вопрос про РАН.
Ю.П.: – С РАН какая-то странная история. Я с ней сам еще не разобрался. Но я всегда исхожу из того, что сама логика вернуться к допетровским временам. К петровским временам. Давайте вернемся к петровским временам. Но надо же другие вещи отменять
С.Ш.: – Но чтобы чиновники регулировали все. Идея в том, что наша Академия наук перестанет работать самостоятельно, и собственно все будет в руках чиновников. Как история с русской церковью при Петре
Ю.П.: – Ну конечно. Самостоятельность академии, которая могла себе позволить быть самостоятельной. Но прежде всего, что самостоятельность дает? Материальную независимость. И как раз эту материальную независимость пытаются из-под академии выдернуть. Мы живем в век узкой специализации. И это разделение было естественно продиктовано. То, что могло быть синкретично при Петре, сейчас не может быть синкретично. Но почему-то об этом забыли. Но, к сожалению у нас есть группа руководителей, которые вообще считают, что все можно понять, заглянув в интернет. А в интернет заглянув, можно только понять, что ты ни хрена не знаешь.
С.Ш.: – Хотел спросить вас о герое. Он возможен? Многие считают, что время абсолютно не героическое, а какое-то такое, типичное. Я не говорю «положительные» герои, а какой-то такой вот – типичный хрестоматийный, яркий, острый, будоражащий.
Ю.П.: – Ну, конечно. Ну, кого выбирать героем? Если выбирать героем человека, который не может самоидентифицироваться по своей национальности, который не может определиться, жить ему в России или точно сваливать… если это герой, как в большинстве современных книг, то, конечно, героя не будет. А если ориентироваться на людей, которые воевали в Чечне, за зарплату, которую не платили. На того же мэра Петухова – Нефтеюганска, который не побоялся вступить в схватку с ЮКОСом? Чем он не американский боевик? И погиб, но все-таки не прогнулся перед этим злом. Вот если таких людей – тех людей, тех же учителей, которые не пьянствуют беспробудно, а действительно пытаются сами противостоять этому идиотизму, идущему из Москвы, из министерства образования, если об этих людях писать, то будут герои, может быть, даже вроде Данко что-нибудь, но лучше.
Родственник пропавших девочек: Некоторые волонтеры вносят дезорганизацию и отвлекают на себя внимание
- Подробности
- Автор: Пресс-служба Якутского рескома КПРФ
- Категория: В Якутии
Родственник пропавших девочек:
Некоторые волонтеры вносят дезорганизацию и отвлекают на себя внимание
Девушка выжившего в авиакатастрофе Эрэла Горохова видела вещий сон перед его спасением
- Подробности
- Автор: Пресс-служба Якутского рескома КПРФ
- Категория: В Якутии
Девушка выжившего в авиакатастрофе Эрэла Горохова видела вещий сон перед его спасением
Коммунисты, возмущенные «медвежьим» беспределом, ушли с заседания Госдумы
- Подробности
- Автор: Пресс-служба Якутского рескома КПРФ
- Категория: В Якутии
Коммунисты, возмущенные «медвежьим» беспределом, ушли с заседания Госдумы
Фракция КПРФ в знак протеста против принятия законопроекта о реформе РАН покинула зал заседаний Госдумы.
Законопроект о реформе РАН был принят 3 июля в первом чтении. Но последней каплей, переполнившей чашу терпения коммунистов, стало принятие внесенных депутатом-единороссом Ильтяковым поправок, предусматривающих рассмотрение закона во втором чтении уже 5 июля.
Напомним, ранее спикер Госдумы, член фракции «Единая Россия» Сергей Нарышкин фактически исключил принятие законопроекта в ходе весенней сессии.
Возмущенные наглостью «партии власти» коммунисты покинули зал заседаний. Принято решение ускорить сбор подписей за отставку правительства РФ. На настоящий момент подписались уже 70 депутатов (всего необходимо собрать 90 подписей).
Иллюстрации к материалу:
Г.А. Зюганов: Остановить национальное предательство!
- Подробности
- Автор: Пресс-служба Якутского рескома КПРФ
- Категория: В России
Г.А. Зюганов: Остановить национальное предательство!
Полный текст выступления лидера КПРФ Г.А. Зюганова на пленарном заседании Госдумы 3 июля по вопросу о реформе Российской академии наук.
В Государственную Думу внесён сегодня закон не об Академии наук, а о ликвидации будущего России. Ведь будущее есть только у той страны, которая хорошо образована, чьё население здорово, где хорошо развита наука. Если страна эта является хозяином в своём доме, хозяином своих недр и богатств. У нынешней России ничего этого нет.
РФ – нищее государство в богатейшей стране
Скажем, если взять суммарный доход от недропользования, то он составляет ныне почти 16 триллионов рублей в год, то есть полтора бюджета, но лишь 6 триллионов из этих средств попадает в общенациональную казну. Вывоз капитала достиг астрономических цифр и превысил один триллион рублей. Российская собственность на 90% контролируется из-за рубежа, из оффшоров. У нас нищее государство в богатейшей стране. Государство, у которого ни на что нет средств.
Не потому ли наше правительство выбрасывает на распродажу остатки стратегической собственности: банки, аэропорты, железные дороги. Оно вновь планирует на распродаже остатков общегосударственной собственности за три года получить триллион 600 миллиардов. Из которых, однако, львиная доля заново уйдёт в карманы олигархии.
И это в условиях, когда долги России и российских госкомпаний составили уже почти 700 млрд долларов. Спад производства усилился. Безработица нарастает. Регионы брошены на самовыживание. Резко растут тарифы, причём в некоторых регионах – на 20-30, а то и на 40 процентов.
Три язвы мучают страну: неподъёмное ЖКХ, вал незаконной миграции и коррупция. Вот на этом фоне и вбрасывается в общество закон, который по сути дела лишает страну головы. Россию четвертуют. Отрубили ей ноги – индустрию и сельское хозяйство. Отсекли руки – армию и флот. И ныне рубят голову. У нас пытаются отнять душу и разум, ликвидировав то, что создавалось предками и предшественниками почти 300 лет.
Правительство: курс на интеллектуальную пустыню
Бросается в глаза заявление премьер-министра Медведева, что управление Академией складывалась в 1930-е годы под влиянием субъективных факторов. Да, под влиянием субъективных: таких как Пётр Великий, который заложил Академию и университет при ней, создал прекрасный музей и соответствующие лаборатории и мастерские. В это дело внесли свой вклад многие государи и генеральные секретари. А главное – гениальные учёные: Ломоносов, Менделеев, Вернадский… А также три русских гения – Королёв, Курчатов, Келдыш.
Эта система хотя и создавалась в экстремальных условиях, но прошла жестокое испытание куда как непростым временем. Ведь даже за годы Отечественной войны объем выделяемых средств на Академию вырос в полтора раза. Мало того: в 1943-1944 переломных годах возникли новые академии образования и медицины. Их создали прежде всего для того, чтобы решать уже будущие проблемы, проблемы восстановления страны и её безопасности.
И ещё: именно в 1930-е годы было создано около сотни педагогических институтов. Тогда как сегодня, под эгидой Ливанова, в России их осталось 43, из которых 30 всё равно признаны неэффективными. На всю Сибирь и Дальний Восток, как он заявляет, всего два эффективных пединститута. Так кто же завтра будет учить детей?
Далее. В тридцатые же годы восстановили все льготы профессорам. Приняли порядок, при котором руководство Академии избиралось тайно (в царское время, к слову сказать, Президент Академии наук назначался указом государя). Тогда же были созданы прекрасные научные институты и всеохватная отраслевая наука.
Нынешняя трагедия науки заключается в том, что она не востребована – ни властью, ни производством. В 1990-е годы ликвидировав для начала Народный контроль, убили всю отраслевую науку, растащив, распродав ее имущество и выгнав наиболее талантливых инженеров, специалистов, учёных за кордон. Отсюда, в частности, страшная цифра: 1 млн. 200 тысяч наших высокообразованных соотечественников трудятся сегодня в других странах, которые их не рожали, не воспитывали, не учили. Чужие государства востребовали их умения и открытия и обогащаются теперь их знаниями. Абсолютное большинство этих профессионалов с удовольствием вернулось бы и работали в собственной державе. Но где, на кого, под какие запросы руководства?
Предлагаемый законопроект о «реформе» РАН продолжает тот убийственный курс в никуда, который мы воочию видим на примере Роснано, Сколкова и ЕГЭ. Хотя о Роснано уже нет смысла говорить. Все знают итоги проверки этой госкорпорации Счётной палатой: только в прошлом году эта структура нанесла стране ущерб в размере 24 миллиарда рублей, положив, кроме прочего, самой себе невиданные оклады. Сколково стало просто именем нарицательным. Если бы те неисчислимые деньги – по-моему, 67 миллиардов – что вбухали в эту авантюру, выделили на поддержку наукоградов и академгородков, они бы, уверяю вас, завалили нас новейшими открытиями.
Но опять возникает вопрос: куда и как эти открытия внедрять?
Насчет эффективности науки
Нам талдычат: эффективность науки, видите ли, мала. Но эффективность можно замерить лишь по результату практического внедрения открытий. И где и как эти открытия внедрять, господа реформаторы? В разгромленной вами промышленности? В почти уничтоженном ВПК? Ведь вы ещё не в состоянии освоить даже все изобретения советской поры. Многие из них так и лежат в забвении. Так что эта «малая отдача» науки – именно ваша вина, и нечего её перекладывать на учёных. Начните наведение порядка с себя.
Столь же странен довод насчёт малого цитирования российских учёных в зарубежных трудах. Это не показатель: учёных ранга Курчатова с Королёвым и цитировать-то за рубежом не могли. За такую утечку стратегической информации спросили бы жёстко. И что: они тоже были бы «неэффективными»? И потом, тут ведь дело во многом в том, что западный англоязычный специалист русским не владеет. А наш академический сотрудник не настолько знает английский, чтобы написать статью или книгу на чужом языке. Исключения, конечно, есть, но их мало. Вот и создайте службу переводов РАН! Возродите активность институтов научной информации, которые в советское время регулярно выпускали обзоры публикаций, что поднимало цитируемость наших учёных в разы. У вас же одно решение – давайте всё ломать!
Что касается ЕГЭдизация страны, то она плодит главным образом неврастеников и криминал. И этот процесс социальной патологии достиг в текущем году своего апогея…
Между тем академическое сообщество – носителя и генератора национального интеллекта – сегодня топчут и насилуют. Казалось бы, только что состоялись выборы в Академию. Три выдающихся ученых – Фортов, Алфёров и Некипелов представляли свои программы. Научное сообщество внимательно следило за этим. Избрали главу РАН. Учёный народ готов трудиться. И в том числе разумно проводить крайне необходимые в академии реформы.
Вместо этого в правительстве рождается документ, который все перечёркивает. Мало того, идёт в своём погромном запале дальше пресловутой «сердюковщины». Ведь Сердюков, отдав всю армейскую собственность «Оборонсервису», всё-таки не пошёл на то, чтобы чиновники из «Оборонсервиса» назначали теперь и командиров полков и дивизий. А вот закон об Академии предусматривает, что бюрократические структуры будут – якобы «по предложению Академии» – расставлять руководителей науки. Они могут их назначать, а могут и не назначать. Открытый произвол! И этот идиотизм мы должны одобрить?
А как вносится этот закон? Был же Указ Президента №601 от 7 мая 2012 года, было Постановление правительства о том, что любой вопрос, связанный с развитием науки и здравоохранения подлежит широкому общественному обсуждению в течение 60 дней. Но даже эти решения не хотят выполнять. Как шулер вытаскивает карту из рукава, правительство вбросило закон в Думу в надежде, что он тут же так или иначе проскользнёт или будет продавлен.
Дума должна выступить сообща против погрома науки
Коллеги! Дума должна себя уважать. Напомню, что недавно перед нами отчитывалось правительство. Впервые все четыре фракции выразили недоверие политике, которую проводит министр образования Ливанов. А сегодня этот министр вместе с госпожой вцие-премьером Голодец демонстративно издеваются не только над образованием и наукой, но и над Парламентом, сбрасывая нам на руки, что называется, туфту (иначе не назовёшь). Это не просто сырой, а антинациональный, антигосударственный по его сути законопроект.
Мы считаем навязываемый Думе законопроект актом национального предательства.
Почему такой широкий фронт против? Да потому что речь идёт о попытке словно бульдозером снести организацию, которая формировалась 300 лет и без которой даже международное научное сообщество не может иметь перспектив развития, поиска и прорывов. Вместо того, чтобы провести нормальную реорганизацию РАН, глубоко и обстоятельно обсудить с общественностью все проблемы и вопросы развития фундаментальных и прикладных исследований... Вместо того, чтобы увеличить финансирование науки с 2% до 7% ВВП... Вместо того, чтобы максимально поддержать молодые таланты… проводится слом всего и вся под руководством людей, которые уже угробили систему народного образования и теперь тоже самое они делают с академией и наукой.
Неужели в этом парламентском зале ещё не ясен весь смысл данной спецоперации – посадить «своих» людей на огромные финансово-экономические потоки, растащить всю государственную собственность, которая сотни лет формировалась и концентрировалась в академии, угробить остатки материальной базы её роста. Суть правительственной политики в удовлетворении интересов современной олигархии, российской и зарубежной. Им развитая наука в России не нужна. Сбылась вековая мечта мирового капитала – присосаться к нашим ресурсам и торговать своим залежалым товаром на нашем огромном рынке.
Такая стратегическая линия, реализуемая через политику нашего правительства, практически лишает страну будущего. Россия просто выбрасывается с мировой арены как полноправный субъект геополитики. Подобной стране-аутсайдеру не нужны ни наука, ни качественное образование, ни развитое здравоохранение. В таком государстве-изгое, находящемся на задворках мирового развития, просто неуместна забота о талантливых людях и молодёжи.
Неужели депутаты от партии власти и это «проглотят»? Особенно теперь, когда против такого издевательства поднимается вал общественного протеста? Возмущены практически все думающие, профессионально-подготовленные люди. Не только сотрудники РАН и других наших академий. Против законопроекта подняли голос ведущие мировые эксперты и зарубежные академии, ассоциации наших учёных, работающих за рубежом.
Я бы хотел обратиться и к Народному фронту. Вроде, вы за Россию. Говорили о справедливой истории, о русском языке… Я обращаюсь к депутатам от ЛДПР, «Справедливой России», а также к непарламентским партиям, профсоюзам и общественным организациям. Сегодня решается вопрос: будет ли вообще у России история и будущее, и будет ли она в состоянии выйти из того тупика, куда ее загнали, и откуда без развитой науки, качественного образования невозможно выйти. Сделайте свой шаг. Встаньте в ряды защитников Родины, её интеллекта, разума, достоинства.
Отставка правительства назрела
Давно назрело требование отставки Правительства. Мы считаем, что внесение обсуждаемого законопроекта является последней каплей, переполнившей чашу общественного терпения. Надежды не оправдались. Этот кабинет обязан уйти. Стране требуется новое Коалиционное правительство народного доверия и национальных интересов, которое повело бы нацию новым курсом, осуществляло новую политику, провело новую индустриализацию. Эти требования КПРФ высказывала в ходе недавнего отчета кабинета министров в Думе. Но правительство никаких выводов не сделало.
Без качественно новой политики, без национализации минерально-сырьевой базы, без современной банковской системы, без доступных кредитов для развития экономики, промышленности и сельского хозяйства, без регулирования тарифов на энергоносители и транспорт, без развитой системы образования и здравоохранения и науки невозможно выбраться из того тяжелейшего положения, в которое затащили и загнали нашу страну горе-реформаторы. Решение надо принимать, пока не стало поздно.
Поэтому мы начинаем процедуру сбора подписей за вынесение вотума недоверия, отставку правительства. И обращаемся ко всем своим коллегам: поддержать нашу инициативу.