КАК-ТО ВСКОРОСТИ после XX съезда партии мы втроём — я, мать и отец — сидели, как это часто бывало, в его кабинете и просматривали свежую почту. Отложив в сторону газету, где был помещён какой-то очередной материал, разоблачающий, развенчивающий и бичующий «культ личности», отец раздумчиво заговорил: — Помню, в одну из встреч с ним, когда деловая беседа уже закончилась, и перед прощанием пошли короткие вопросы-ответы о том о сём, я под разговор возьми да и спроси: зачем, дескать, вы, Иосиф Виссарионович, позволяете так безмерно себя превозносить? Славословия, портреты, памятники без числа и где ни попадя? Ну, что-то там ещё ляпнул об услужливых дураках... Он посмотрел на меня с таким незлобивым прищуром, с хитроватой такой усмешечкой: «Что поделаешь? — отец неумело попытался изобразить грузинский акцент. — Людям нужно башка». Меня подвёл его акцент, послышалось «башка», «голова» то есть. Так неловко стало, куда глаза деть, не знаю. Не чаю, когда уйду. Потом уже, когда из кабинета вышел, понял — «божка», божок людям нужен. То есть дал понять, что он и сам, дескать, лишь терпит этот культ. Чем бы, мол, дитя ни тешилось... И ведь я этому поверил. Да, признаться, и сейчас верю. Уж очень убедительно это им было сказано. — Ну а как же, по-твоему, всё это могло произойти? — спросил я. — Как мог произойти весь тот кошмар, который сейчас вскрывается, обнародуется и прямо связывается с именем Сталина? — Долдон ты, сын. Ты вроде вот этих ниспровергателей. — Зажатой в руке папиросой он указал на газету. — Спросил бы лучше, как это могло не произойти?! ...Вообще говоря, все эти разговоры о культе — школьничество. Говорить можно лишь о личности. А культ, что же... Назови, если хочешь, как-то помягче. Скажем, вера в авторитет, вера в человека, в вождя. Ясное дело, она не должна быть слепой. Но без веры в вожака и овцы в отаре не ходят. Без руководителя, милый мой, и песни-то не споёшь, может, частушки только. Разминая очередную папиросу, отец надолго замолчал. Но мысли, которые, очевидно, не давали ему покоя, заставили продолжить разговор. — Живут вот на хуторе казачки. Добрым ли недобрым, но старым, вековым укладом. У каждого своя жизнь. Каждый делает своё привычное дело на свой страх и риск. Удаётся ему это его дело, не удаётся — всё в основном зависит от него самого, от его собственного умишка, трудолюбия, воли. Может ли тут культ какой-то быть? Уважение разве что к тому, кто лучше других своего добивается. Или, скорее, зависть. И не более. Но вот решили они — волей или неволей, неважно, — колхоз строить. Один слышал, что это — артель, какой даже батьку можно бить. Другой — что в колхозе жёны будут общими. Третий вообще слыхом не слыхал, что это такое. Один хорошо понимает, что такое колхоз, и поэтому прямо-таки постромки рвёт — так ему хочется поскорее отречься от старого мира. Другой тоже отлично знает, что такое колхоз, но именно поэтому и слышать о нём не может, и на первом уже рубаху дерёт, до морды его тянется... От чего будет зависеть, построят они что-нибудь путное или всего лишь от старого один прах оставят? Да от того, прежде всего, найдётся ли среди них знающий спец. И такой притом, чтобы за ним очень разные, совершенно разные люди пошли. Да ещё и с охотой. Вожак, одним словом, а не просто спец. И беда, если люди, сами ни черта не понимая в этом деле, и спеца вожаком не признают. — А почему же тогда в Европе, в Америке никакого культа не было и нет? И ничего — живут, — перебил я отца. — Ты что же, ничего не понял? У них, грубо говоря, тот же дореволюционный хутор. В том смысле, что жили люди и продолжают жить традиционным укладом. На перестройки в мировом масштабе не замахиваются. Всё в рамках привычного, устоявшегося. Всяк за себя, всё на свой страх и риск. Все успехи-неуспехи зависят от собственной обеспеченности, предприимчивости, пробивной силы. От умения «вертеться», короче. Я, сам понимаешь, упрощаю всё это, но если ты говоришь, что там нет культа, ты ошибаешься. Ещё какой! Только культ этот — самого себя. Культ личных интересов, эгоизма. А раз уж удовлетворение любого интереса гарантируется деньгами — культ денег. Ну и так называемого бизнеса, разумеется. Честного-бесчестного, чистого-грязного — лишь бы выгодный. Исповедуя культ денег, они должны за нас Богу молиться. Мы им пожрать друг друга не даём. А убери от них внешнего врага, внешнюю опасность, оставь наедине с их деньгами и мелочными частными интересами, они же за эти деньги и собственные интересы глотки друг другу перегрызут... Так что, сынок, культ... Слово мне это не нравится... Вера, лучше сказать. Веры у людей никто и никогда отнять не сможет. Без веры человек — не человек. Отними у него веру в Бога, он станет верить в царя, в закон, в вождя. В науку, как ты, например. В равенство и братство. В деньги, на худой конец. Да, Господи, во что только не верит человек... Высокой только должна эта вера быть. Возвышающей. Плохо, страшно, когда предмет веры мельчится. Мелкая вера — мелкий человечек. А высшие духовные ценности можно и в культ возводить. По мне, так и нужно. Должно. И раз уж они, ценности эти, не сами по себе существуют, а в человеке гнездятся, раз уж только личность может их пестовать и поддерживать, то я не против культа личности. Вопрос лишь в личности... * * * — Почему мне вопрос о культе личности представляется наивным? — продолжал отец. — Да подумай сам, а что же ещё у нас могло после революции получиться? Вот тебе конкретный пример: «Вся власть — Советам!» А кого в Советы? Кто конкретно и над кем должен властвовать? С какой целью? Думаешь, кто-то знал ответ? «Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов» — вот и всё. Но это, милый мой, на плакатах хорошо. А ты с этим в хутор приди, к живым людям. Рабочие там, понятно, не водились. Крестьяне? Крестьяне — пожалуйста, сколько хочешь, все — крестьяне. Кто же будет от них депутатом? Если их самих спросить? Да уж, конечно, не дед Щукарь. И не Макар с Размётновым, которые и семьи-то собственной сложить не могут, в собственных куренях порядка не наведут. И в хозяй-стве они ни черта не смыслят, потому как и не имели его никогда. А яковов лукичей да титков — нельзя, Советы и создавались, чтобы их как класс... Вот и оказались самыми подходящими — «солдатские». Кто с оружием в руках завоевал эту власть, тому и властвовать. А они что же... Языками, шашками махать — это да. Агитаторы и рубаки, как правило, неплохие. И вообще, может быть, «хорошие ребята», как у Ивана Дзержинского в опере поётся. Но чтобы жизнь по-новому переделать, мало быть хорошими ребятами. Строить, хозяйство налаживать — это не разрушать «до основанья»... Тут уж хочешь не хочешь, а должен где-то на самом верху появиться вождь. Именно вождь. Верховный Главнокомандующий. Человек, способный взять на себя смелость принимать окончательные, верховные решения. И наделённый верховной властью отдавать их как приказы. Обязательные для всех сверху донизу, и от Москвы до самых до окраин. И выполнены они должны быть, как там военные уставы диктуют? Беспрекословно, неукоснительно, точно и в срок. И что бы там ни говорил Мыкита Сергеевич, а дураку понятно: это обязательно должен быть человек огромного личного мужества, чертячьей воли, непоколебимой убеждённости и ни перед чем не останавливающейся решимости... А дело совершенно новое. Опыта — никакого... — Да, наверное, это так... Но разве может хватить жестокости одного человека, пусть даже вождя, Верховного Главнокомандующего, чтобы таких дел наворотить? — Я поражаюсь твоим рассуждениям, ей-Богу. Право слово, как с Луны свалились. Да ты попробуй просто вообразить себе это время, — продолжал отец. — Окинь его одним взглядом с высоты птичьего полёта, как говорится... Революция. Гражданская война. С неё всё началось. Гражданская война, она, брат, помимо всего прочего, тем пакостна, что ни победы, ни победителя в ней не бывает... Вот немца победили. Вернулись победители домой. Радость, объятия, поцелуи. Праздник, что тут ещё скажешь. Всеобщий и всенародный. Кто горя хлебнул полной мерой, и те, хоть и в слезах, но празднуют. И возьми Гражданскую... Прибрели к своим разбитым куреням да порушенным семьям все, кто уцелел. И победители, и побеждённые. Иван у Петра хату спалил, всю родню перепорол-пострелял. Петро перед Иваном тоже в долгу не остался, всё сполна вернул, ещё и с довеском. Нет, нет, это я уже не про твоего дядьку Ивана. Те, кроме Сашки, все погибли. Это я уже так, вообще говорю. Вернулись, стало быть, вояки. Из ворот в ворота живут, из одного колодца воду берут, по скольку раз на день глаза друг другу мозолят... Каково? Хватает воображения? Тут, по-моему, и самого небогатого хватит, чтобы мороз по коже продрал. Вот и воображай дальше... Избрали хуторскую Советскую власть. Не хуторяне, конечно. Станичная власть её избрала. А ту, естественно, областная. Ну «и так и далее», как казаки говорят. И вот сидит эта новоизбранная власть в атаманской правленческой избе либо ещё лучше — в экспроприированной хате какого-нибудь хуторского «богача» или попа. А за окном-то неуютно. Больше того, жутковато. Хлебом-солью, как в кино, его не встречали. Через окно, бывает, и постреливают. Будешь ты ждать, когда тебе пулю в лоб влепят? А то и просто вилами в подходящем месте? Никакой настоящий мужик ждать этого не будет. Повесит он наган на бок, чтоб всем видно было, и пойдёт сам врагов искать. А как его определишь, врага-то, когда в хуторе на тебя чуть не каждый второй чёртом глядит? Да только лишь так: есть, понимаешь ли, подозреньице, что Иван может какую-нибудь пакость отмочить. Он и богатенький был — аж две пары быков имел, — и оружие, поговаривают, припрятал, не всё сдал. И морда его тебе не нравится. И баба его твою бабу курвой как-то обозвала... За ведьмами так когда-то гонялись. Скот-то падает? Должен же виноватый быть? Час от часу подозреньице растёт; подозрение растёт — страх всё сильнее; страх подрос, а подозрение, глядь, уже и в уверенность выросло. Остаётся лишь в «дело» оформить эту подозрительную уверенность, которую тебе нашептала твоя «революционная бдительность», на собственном страхе да на ненависти замешенная. И пошло-поехало... И так — каждый хутор. Все города и веси. По всей стране... А те, кто не при власти оставались, думаешь, сидели, молчали? Как бараны, ждали, когда их на зарез поведут? Нет, брат, тоже и брыкались, и бодались, и мычали, и блеяли, кто как мог. Вот и разберись тут, кто виноват. И можно ли всю вину на кого-то одного валить, будь то хоть сам Сталин. А коллективизация? А 33-й год? А дальше? Когда там по вашим учебникам Гражданская закончилась? В 20-м? Нет, милый мой, она и сейчас ещё идёт. Средства только иные. И не думай, что скоро кончится. Так между собой пересобачить людей, родню, даже кровную, это, я тебе скажу, уметь надо. * * * Все эти свои мысли отец включил потом в роман «Они сражались за Родину», в главу, где описывается поездка братьев Стрельцовых на рыбалку. Поделённые между тремя персонажами, они высказывались старшим Стрельцовым, директором МТС и старым овчаром, дедушкой Сидором, в беседе у рыбацкого костра.

В опубликованных главах романа встреча генерала Стрельцова с директором МТС и разговор между ними, к сожалению, вообще «не состоялись». Остался лишь случайный ночной гость, старый овчар. Между прочим, именно он, неграмотный простой пастух, поразив генерала Стрельцова своим здравым умом, острой наблюдательностью и умением глубоко и точно судить о сложнейших процессах общественной жизни, — именно он, по воле писателя, обнаруживает сходство между процессами, шедшими в 20—30-е годы, и более отдалённой во времени «охотой на ведьм». Но и это в опубликованные главы не вошло. Из рассуждений старика на эти темы остался лишь небольшой кусочек… Рукопись же, которую когда-то мне довелось прочитать, в семье, к сожалению, не сохранилась.

Президент Путин подписал указы о составе и структуре нового правительства. Кабинет министров покинули Рашид Нургалиев, Игорь Сечин, Татьяна Голикова, Андрей Фурсенко и Виктор Зубков. Правительство обновилось на три четверти, что только подтверждает тот факт, что люди из правительства Путина не стремятся работать под руководством Медведева. Первым вице-премьером останется Игорь Шувалов, зампредами правительства стали Владислав Сурков, Дмитрий Рогозин, Аркадий Дворкович, Ольга Голодец, Дмитрий Козак и полномочный представитель президента в СКФО Александр Хлопонин. Свои посты сохранили министр финансов Антон Силуанов, министр иностранных дел Сергей Лавров, министр обороны Анатолий Сердюков. Виталий Мутко по-прежнему будет возглавлять Минспорта. Министром внутренних дел вместо Рашида Нургалиева назначен начальник столичного главка МВД РФ Владимир Колокольцев. Новым главой МЧС стал экс-заместитель Сергея Шойгу Владимир Пучков. Министром здравоохранения и социального развития стала Вероника Скворцова. Министром энергетики назначен бывший заместитель министра финансов Александр Новак. Министерство образования возглавит Дмитрий Ливанов, министерство культуры — Владимир Мединский министерство сельского хозяйства — Николай Федоров, министерство транспорта — Максим Соколов, минпромторг — Денис Мантуров, минрегион — Олег Говорун, министерство связи — Николай Никифоров. Первый секретарь Новосибирского обкома КПРФ, депутат Госдумы Анатолий Локоть, комментируя состав нового правительства, отметил, что большинство фамилий нового кабинета министров ничего не говорят простым гражданам РФ. – Этот состав только подтверждает тот факт, что значительная часть команды Путина не согласилась работать в команде Медведева. Министры, фамилии которых сопровождали скандалы — Сердюков, Шувалов — остались в правительстве. Этот состав обречен работать в сложнейших условиях надвигающегося экономического кризиса. Я думаю, что это правительство вряд ли доработает до окончания срока президента. Все эти люди, соглашаясь на такие посты, не задумываются об огромной ответственности.

Владимира Мединского, например, «бросили на культуру». Он прославился тем, что написал несколько книг на тему истории России, где пытался анализировать качества русского народа. Его работы во многом спорные. Но это все, что известно мне о его связи с культурой. А в качестве бывшего депутата фракции «Единая Россия» я помню его как приверженца сильной руки правления Путина.

22 мая на заседании Госдумы выступил депутат КПРФ Ю.П. Синелъщиков Ю. П. по вопросу законопроекта об исключении ограничения на назначение на должность не более двух раз подряд для Председателя Верховного Суда РФ и его заместителя. Также законопроект предлагает не ограничивать предельный возраст для Председателя Верховного Суда РФ. - Уважаемые коллеги, в первый день своего президентства Владимир Владимирович Путин внёс законопроект, предусматривающий снятие всех ограничений для кандидата на пост Председателя Верховного Суда. Действующий Председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев занимает пост с 1989 года. В этом году ему исполняется 69 лет, если ограничения, предусмотренные законом, будут сняты, то никаких препятствий, чтобы его переназначить пожизненно не будет. Интересно заметить, что федеральный конституционный закон, который мы с вами сейчас обсуждаем, был принят всего год назад и вот в него вновь предлагается внести изменения. В средствах массовой информации высказываются самые разные точки зрения на причины предлагаемого решения вопроса с должностью Председателя Верховного Суда. Одни считают, что это связано с тем, что в ближайшее время Верховный Суд должен рассмотреть надзорную жалобу Ходорковского и Лебедева. Авторы этой версии высказывают мысль о том, что итоги рассмотрения жалобы будут связаны с пролонгацией или непролонгацией полномочий Вячеслава Лебедева. Другие полагают, что такое переназначение будет поставлено в зависимость от того, как Верховный Суд разрешит жалобу оппозиционных партий, которые намерены обжаловать результаты выборов в Госдуму и Президента Российской Федерации. Третьи считают, что переназначение будет платой Лебедеву за лояльность, проявленную российскими судами к правящей партии при рассмотрении жалоб на решение избирательных комиссий в прошедших выборах.  Трудно сказать, кто из авторов прав. Не исключено, что правы все, либо неправ никто. Однако очевидно, что инициатива президента по изменению упомянутых законов имеет непосредственное отношение к действующему Председателю Верховного Суда. Это не отрицают и сторонники законопроекта, посмотрите печать, Интернет, заявляя, что Лебедев обладает абсолютным авторитетом среди судей, является высококлассным юристом, приятным человеком. Однако говоря о личности Лебедева, судьбу которого в сущности депутаты решают сегодня, следует сказать откровенно, что он не является безупречным организатором правосудия. Его оппоненты из профессиональных кругов называют целый комплекс стратегических ошибок, которые он допустил и допускает в руководстве судебной системы. Авторитет судебной власти в стране нынче низок как никогда. Если бы сегодня россиянам предложили бы проголосовать за Лебедева, то он вряд ли набрал бы более 10 процентов голосов. Людей возмущает волокита и бездушие судейских чиновников. Однако, на мой взгляд, как юриста, главный из недостатков нынешнего руководства – не эффективность Верховного Суда Российской Федерации, как суда надзорной инстанции. На сегодня 99 процентов надзорных жалоб, поступающих в Верховный суд, не доходят до коллегиального суда, надзорной инстанции, а наспех отклоняются  единоличным решением судей.  Отказные ответы, которые они подписывают, обычно даются без изучения уголовного дела, либо гражданского дела, печатается по шаблону, который используется для всех случаев. В этих ответах зачастую даются ссылки на доказательства и фабулу, которая перекочевала из существующих трафаретов и ничего, к этому делу никакого отношения не имеет. Нельзя не заметить, что нынешний руководитель Верховного Суда приём граждан не ведёт и ответы на жалобы, ходатайства не подписывает. Хотя судей время от времени и привлекают к ответственности за нарушения, однако большинство из них ощущает безнаказанность. Судейский корпус формируется в основном из преданных системе людей. На должность судей всё реже назначаются опытные следователи, прокуроры, либо адвокаты и всё чаще бывшие секретари суда, которые ярые приверженцы системы, покладистые и никогда не требовали независимости. Известно, что в российской судебной системе на протяжении нескольких десятилетий существует практика борьбы за стабильность решения низовых звеньев. В последние 10-12 лет эта практика привела к тому, что ради красивой статистики о стабильности судебных актов, судьям стали прощать существенные ошибки и нарушения. А 2002 году на российские суды была возложена функция контроля за законностью наиболее важных решений, которые принимаются в ходе предварительного расследования. Эта функция перешла в суды от прокуратуры. Так вот, спустя 10 лет можно смело заявить, что с этой работой суды не справляются. Вопрос об аресте подозреваемого, обвиняемого, суды решают формально, при этом их интересует лишь присутствие в деле некоторых документов: это постановление о возбуждении дела, это привлечение в качестве обвиняемого и так далее, и не интересует наличие доказательств виновности лица. Вот такой облегчённый контроль - это не самодеятельность судей, это практика, которая выработана Верховным Судом Российской Федерации, она им, что называется, узаконена на уровне Верховного Суда. Ещё хуже обстоят дела с дачей следователям разрешения на обыск и на проведение выемок. С одной стороны, такие разрешения судьи раздают без ограничений, а, с другой стороны, мы вынуждены констатировать, что на сегодняшний день в районных  судах  города Москвы  без движения лежат ходатайства следователей о проведении выемок документов ещё с прошлого года. Сторонники пожизненной несменяемости руководства судебной системы явно преувеличивают значение опыта администрирования в этой деятельности. Для такого руководителя действительно важен юридический, судейский опыт, которым обладают множество судей в системе судов Российской Федерации. Поэтому и многие из них могли бы занять этот пост. Важно также умение быть независимым, а вот управленческий опыт здесь весьма не существенен. Статья 21 федерального закона, который мы сегодня обсуждаем, в 19-ти пунктах из 33-х, она говорит о деятельности, связанной с кадровой работой, это назначение на должность, распределение обязанностей, утверждение аттестации судей и так далее, а также об иной организационной работе, которая требует, скажем прямо, не столько мудрости, сколько энергии.  К тому же следует иметь в виду, что многие вопросы организации работы Верховного Суда решает судебный департамент при Верховном Суде. Я полагаю, что пять, шесть лет это оптимальный срок для руководящей должности чиновника любого уровня, в том числе и для должности Председателя Верховного Суда.

Полагаю, что законопроект следовало бы отклонить. Спасибо.

22 мая Государственная Дума рассмотрела в первом чтении законопроект об ужесточении наказаний для организаторов массовых акций, внесенный «единороссом» Сидякиным. Позицию фракции КПРФ по данному вопросу изложил в своем выступлении депутат В.Г. Соловьев.   - Уважаемый председатель, уважаемые депутаты Государственной Думы! Вот уже в течение десяти лет мы все являемся свидетелями постепенного сворачивания и выхолащивания партией власти основных прав и свобод граждан, закреплённых как во Всеобщей декларации прав и свобод человека, так и в нашей российской Конституции. Так, в сплошную фикцию превратились права граждан на референдум, на честные и свободные выборы, на получение объективной и достоверной информации, на защиту своих прав и интересов в независимом и справедливом суде. Однако, как показывает обсуждаемый сегодня законопроект, всего этого для "Единой России" мало. Теперь она под предлогом событий 6-7 мая покушается на одно из последних, ещё худо-бедно действующих демократических прав, а именно на конституционное право граждан на проведение митингов, шествий и демонстраций. Уважаемые коллеги, напомню вам о том, что действующая российская Конституция считает данное право универсальным и не предусматривает каких-либо ограничений на его реализацию. При этом в виде единственного исключения Конституция предусматривает его ограничение только в целях защиты государственной или общественной безопасности. Однако каких-либо серьёзных аргументов в пользу применения вышеуказанного исключения авторы законопроекта не привели ни на заседании комитета, ни сегодня во время своего выступления. Что же касается ссылки на события 6-7 мая, то она не выдерживает никакой критики, так как эти события были во многом спровоцированы действующей властью, допустившей массовую корректировку результатов федеральных выборов и откровенно проигнорировавшей требования оппозиции провести расследование фактов фальсификации и привлечения к ответственности её организаторов. Кроме того, считаю необходимым обратить ваше внимание на то обстоятельство, что нарушение закона во время этих событий имело место как со стороны участников акций, так и со стороны сил правопорядка. При этом действующее законодательство вполне позволяет дать жёсткую правовую оценку неправомерным действиям всех допустивших их лиц. Для этого ужесточать административную ответственность для организаторов и участников митингов не нужно. Необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что в Российской Федерации только КПРФ ежегодно проводит до 10 тысяч протестных акций, 99,9 процента которых проходят в строгом соответствии с законом. Поэтому подгонять закон под одну-единственную ситуацию абсолютно недопустимо. Запредельным, по нашему мнению, являются и предлагаемые авторами законопроекта санкции за нарушение порядка организации и проведения протестных акций, как для организаторов, так и для участников. Так, они абсолютно не учитывают степень общественной опасности тех или иных нарушений и соразмерность им предлагаемого штрафа. Не учитывается средний размер заработной платы в Российской Федерации. 17-20 тысяч - это ещё большие деньги. В большинстве регионов 5-7 тысяч рублей в малых городах считаются сегодня нормальной заработной платой. А также степень разумного соотношения размера предлагаемого штрафа с санкциями других статей Административного кодекса, что может повлечь за собой цепную реакцию по их увеличению. Не прошёл закон и антикоррупционную экспертизу в Министерстве юстиции, на необходимость проведения которой явно указывает огромная вилка между минимальными и максимальными размерами штрафа. На наш взгляд, увеличение штрафных санкций повлечёт за собой изменение характера и резкое удорожание работы адвоката, привлекаемого в судебный процесс, услуги которого наверняка потребуют оплаты на уровне уголовного дела, что станет серьёзной проблемой для граждан и политических партий, а также резко утяжелит процесс рассмотрения административных проступков, что при нынешней загрузке судов общей юрисдикции увеличит судебную волокиту и сроки рассмотрения дел других категорий.

Учитывая вышеизложенное, фракция КПРФ будет голосовать против принятия данного законопроекта в первом чтении, и призывает всех депутатов Государственной Думы последовать нашему примеру.

22 мая на заседании Госдумы выступил известный кинорежиссер, депутат КПРФ В.В. Бортко в связи с очередным «накатом» господина Жириновского на советскую историю и Красную Армию. И по законопроекту об увеличении штрафов за нарушения при проведении митингов, пикетов и шествий. - Уважаемый господин председатель, уважаемые друзья, товарищи! Подвигло выйти на трибу яркое и эмоциональное выступление вождя ЛДПР господина Жириновского. В частности его исторические познания о Русской армии, Красной армии и всего остального. Должен сказать, что он, конечно, хороший оратор, но очень плохой историк, ибо Русская армия 150 лет не выигрывала никаких войн. Последняя проигранная ею, кроме Первой Мировой, была ещё японская. Это он должен знать. И перестройка нашей армии в советское время позволила выдержать войну со всей Европой, победить и взять Берлин! Это нужно помнить всегда, особенно сейчас, в мае месяце (Аплодисменты). Откуда такой пыл, такая ярость и обвинение нас в этом? Попытка перевести стрелки на нас. Это излюбленная тактика ЛДПР. Мы должны кричать «Ура» Красной армии, потому что восставший и голодный народ воевал против Антанты и холёных белых офицеров. И простой народ победил! Вот почему мы должны кричать "Ура!" Красной Армии, и сейчас кричим, и будем кричать. Потому что мы русские, потому что мы находимся в своей стране. Я хотел бы напомнить господину Жириновскому, что он получил, по-моему, 4 миллиона голосов избирателей, а за нами - 14 миллионов, мы увеличиваем свои ряды. И поэтому мы будем голосовать против этого закона, потому что он направлен против нас и наших сторонников, которые выйдут потом на улицы. Вот почему мы против этого закона. Я предлагаю вам всем поддержать нашу фракцию, так как только наша фракция, выражает интересы трудового народа, это так.

Большое спасибо.