...Еще летом, когда была организована первая провокация такого рода – уничтожение малайзийского боинга с 298 пассажирами на борту, стало совершенно ясно, что все идет далеко не по западному плану и ставки очень высоки. А что было делать – непонятно. Поэтому и такое раздражение, такая истеричная реакция, поэтому и такие страшные попытки выправить положение с использованием самых страшных методов...

Первый раз мне довелось столкнуться с Борисом Немцовым в 1998 году на программе «Акулы политпера», где я представлял «Советскую Россию». Программа тогда довольно быстро превратилась в клуб левых оппозиционеров и была закрыта. Борис Немцов был одним из ее гостей. Тогда, как и позже, при личном общении он старался производить приятное впечатление, вел себя, как и положено настоящему публичному политику, вежливо и доброжелательно, без малейших признаков высокомерия. Старался показать себя человеком простым и близким к народу. В последнее время мне пришлось общаться с Борисом Немцовым уже неоднократно в ходе пресловутого «болотного процесса» – так называли целый куст уголовных дел, который вырос после весьма загадочных и странных столкновений демонстрантов с полицией в ходе митинга на Болотной площади 6 мая 2012 года. Два раза Борис Немцов выступал у нас на процессе в качестве свидетеля – 6 мая 2012 года он был в самой гуще событий, но вышел совершенно сухим из воды – как, впрочем, и из всех других передряг, что даже в так называемой «либеральной оппозиции» вызывало вопросы. Справедливости ради показания он дал четко и по делу. Впечатление осталось то же, что и раньше, – в личном общении он был вполне доброжелательным и располагающим, и мне, как человеку тоже доброжелательно расположенному к людям, приходилось делать над собой некоторое усилие, напоминая себе, с кем и почему я общаюсь.

А вспомнить было что.

Борис Ефимович Немцов родился в 1959 году в городе Сочи, учился в Горьком, школу окончил с золотой медалью, университет с отличием. В 1976 году поступил на радиофизический факультет Горьковского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, затем работал в научно-исследовательских институтах. Занимался проблемами физики плазмы, акустики и гидродинамики.

В 1985 году защитил диссертацию и получил степень кандидата физико-математических наук, был автором более 60 научных работ по квантовой физике, термодинамике, акустике. Сам академик В.Л. Гинзбург писал о нем в 1997 году: «Он учился на кафедре распространения радиоволн, организованной мной на радиофаке… Он по-настоящему талантливый физик, у него много хороших работ».

Я хочу сразу оговориться, с Борисом Немцовым мы всегда были по разные стороны баррикад, а после войны на Донбассе просто по разные линии фронта, и я должен констатировать, что в политическом плане он был моим бескомпромиссным противником. Но ей-богу, есть что-то несправедливое в том, что явно талантливый человек, который, если бы был жив СССР, вполне мог сделать карьеру ученого и к 55 годам достигнуть своего расцвета, вдруг окончил свои дни на асфальте от 6 пуль в спину. И ради чего?! Как человек талантливый, Борис Ефимович, на мой взгляд, пройдя почти все уровни власти, упав почти на самый низ с самого верха, стал одним из главных, при этом самых одиозных лидеров так называемой «либеральной», прозападной, проамериканской оппозиции. Неужели ради этого стоило отдать жизнь?

***

Показательно, что пишет про Немцова западная пресса. Ведь друг так никогда не обругает, как враг похвалит.

The Washington Post пишет, что «Немцов, которого в 1990-х называли возможным преемником Бориса Ельцина, был среди самых активных критиков политики России, направленной на конфронтацию с Западом». Действительно, Немцов критиковал конфронтацию России с Западом, хотя как умный человек не мог не понимать, что инициатива в этой конфронтации сейчас – впрочем, как и за последние лет 400 – исходит как раз с Запада.

The New York Times пишет, что совершенное преступление – убийство самой масштабной политической фигуры за время правления Владимира Путина. «Это убийство дополняет впечатление от страны, развернувшейся на том пути, который ей прочили в начале 90-х, когда Немцов начинал свою карьеру при первом президенте постсоветской России Борисе Ельцине. Теперь перед системой политического плюрализма, которую он хотел для страны, закрываются двери», – пишет издание.

То, что Россия с огромным трудом, но пытается избавиться от тяжкого наследия 90-х, самого страшного времени в ее истории, это факт. То, что мы отступали, пока на нашу землю в самой близости от нас не пришла самая настоящая война, – тоже факт. И у всех у нас хорошая память, мы помним, какова была роль Немцова в тех страшных событиях 90-х годов. И про «плюрализм» тоже помним, и напомнить можем – именно Борис Немцов вместе с группой депутатов в 2002 году был инициатором существенного ограничения, фактического запрета прав на референдум, который хотели инициировать коммунисты. Как в свое время говорила Новодворская, «демократия только для демократов».

Реплика The New York Times о борьбе «либеральной оппозиции» с коррупцией может вдохновить разве что тех, кто последние 23 года провел в летаргическом сне, – коррупция в нашем обществе возникла на наших глазах и как раз в те же 90-е годы.

По мнению The Independent, убийство Немцова сфокусирует внимание на положении оппозиции в России, многие представители которой попали под суд или бежали из страны за последние годы.

The Guardian замечает, что давление на оппозицию в России, лидером которой был Борис Немцов, в течение последних трех лет только росло. При этом The Guardian отмечает, что большинство громких заказных убийств, таких, например, как убийство журналистки Анны Политковской, до сих пор остаются нераскрытыми.

Специально для The Guardian отмечу, что убийцы Политковской найдены и осуждены Мосгорсудом на длительные сроки лишения свободы, просто, мягко говоря, неточности – стиль западной прессы.

А вот с чем можно согласиться, так это с тем, что не всегда в России соблюдаются права человека, не всегда суды справедливы, не всегда абсолютна свобода прессы.

Так, например, по решению госорганов, заблокированы несколько сайтов. Правда, после нажатия пары кнопок в браузере (программы для просмотра интернет-страницы) они прекрасно видны, а вот в 1993 году газеты «День» и «Советская Россия» были запрещены, их редакции разгромлены, а сотрудники были вынуждены скрываться.

И «болотное дело», на мой взгляд, было абсолютно несправедливым, потому что посадили не того, кого действительно следовало, а совершенно случайных людей или политических активистов, не имевших (говоря языком 90-х) «крыши» в американском посольстве.

Но ведь никто не призывал расстрелять активистов на Болотной из танков, и вообще, сейчас такие методы покажутся дикостью. И вроде бы не может произойти ничего похожего на то, что было 4 октября 1993 года около 15.00 на совещании в Кремле, где Борис Немцов обращался к тогдашнему премьеру Виктору Черномырдину, показывая пальцем на защитников Дома Советов: «Виктор Степанович! Давите, давите! Уничтожайте их всех, пока не поздно!»

В субботу вечером на место происшествия прибыл еще один герой 90-х – Анатолий Борисович Чубайс. Он посетовал на атмосферу ненависти, появившуюся в обществе. Хочется спросить: «Анатолий Борисович, а вы действительно считаете, что ваша работа и работа Бориса Ефимовича в 90-х годах должна была создать в России атмосферу любви?»

***

Я не Следственный комитет, но мотивы произошедшего довольно понятны и вполне укладываются в формулу еще римских следователей «Cui prodest?» («Кому выгодно?»). Ровным счетом никакой угрозы для власти Борис Немцов сейчас не представлял. Совершенно несправедливо называть его лидером либеральной оппозиции. Я довольно хорошо знаю этот сегмент политического поля, и, на мой взгляд, быть лидером в этом «террариуме единомышленников», где каждый тянет одеяло на себя, просто невозможно. Тем более с таким прошлым.

Я не верю ни в какой «хитрый американский план» или план по втягиванию России в войну. Все довольно просто – Запад вообще никогда не церемонится ни с кем, кто слабее его, и уж тем более с теми, кого считает побежденными. Еще Горбачёву давали «гарантии» (уверен, он прекрасно понимал цену этим «гарантиям») нерасширения НАТО на восток, и вот НАТО подбирается к Смоленску. Очень простая психология – почему не взять то, что плохо лежит?

Мы 20 лет не занимались Украиной, а американцы занимались, да еще как! Обратите внимание, как быстро «сотни Майдана» стали национальной гвардией, – очевидно, что этих боевиков готовили заранее и не один год. План был простой – быстро свергнуть Януковича и поставить своих людей, поставив Россию перед фактом. Реакция России не планировалась, а уж тем более реакция простых людей – американцы и Запад вообще так долго уверяли нас, что «русские – это рабы», что и сами стали в это верить. Никакого Крыма, и уж тем более Донецка с Луганском не планировалось в принципе.

И вот теперь все явно пошло не так. Мы часто упрекаем наши власти в том, что они допустили войну, не остановили расползание фашизма еще в марте-апреле, когда всю условную Новороссию можно было взять под контроль без жертв среди мирного населения. Возможно, это и так. Хотя, так или иначе, Новороссия состоялась, а ведь могли сдать и ее. Разве мало мы видели такого со времен Горбачёва?

А давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны: вместо базы американского флота в Севастополе – Крым в составе России. Вместо стабильной проамериканской Украины – ее экономика в нокдауне, в политике хаос и бандеровский паноптикум, стабильности нет и в помине, война с Донецком и Луганском грозит полной неудачей и позором – чего стоят одни слова Захарченко, что властям Украины «надо признать поражение, вытереть сопли и начать выполнять Минские соглашения».

Обрушение цен на нефть и санкции против России хотя и вызвали рост цен, хотя и ударили по простому народу, однако дали эффект совершенно обратный – вместо падения власти произошел резкий рост ее популярности и сплочение вокруг нее. И уже очевидно, что ни санкции, ни экономическое давление своей цели не достигнут. Причем без всякой пропаганды даже детям ясно, что новые проблемы в экономике вызваны именно экономической войной с нами Запада и США.

***

«Либеральная оппозиция», накапливавшая силы к 2011 году, была устроена довольно разумно – были люди, отвечавшие за «борьбу с коррупцией», за «экологию», за «милосердие», были попытки вовлечь большой левый сегмент для имитации борьбы за социальную справедливость. Все эти люди (кроме левых) примерно в одно время проходили стажировки в США и сохранили связи с этой страной. Эта так называемая «оппозиция», как и украинские боевики, готовилась не один день и не встречала никакого сопротивления, пока власти с упорством, достойным лучшего применения, не пускали коммунистов в СМИ и сажали и запрещали национал-большевиков, ныне воюющих на Донбассе.

Отмотав время назад, давайте вернемся в декабрь 2011 года, когда после действительно несправедливых выборов все оппозиционные компоненты соединились воедино и дали совершенно неожиданные огромные, уже забытые с начала 90-х годов стотысячные митинги. Либералы, среди которых Борис Немцов занимал одно из лидирующих мест, сумели оседлать и подмять под себя совершенно справедливые по сути левые и протестные настроения.

Как ни парадоксально, наличие либеральных лидеров во главе протеста было выгодно всем. США всегда умно и точно оценивали обстановку в России и были уверены, что рано или поздно либералы приведут Россию к «оранжевому» перевороту, а властям было выгодно, что во главе протеста стоят лидеры, по моему мнению, просто-таки ненавидимые абсолютным большинством народа и поэтому совершенно безопасные. В сложившуюся схему не вписывался разве что мешавший всем Сергей Удальцов, что, по моему глубокому убеждению, и стало причиной его тюремного срока. Он единственный из лидеров «болотной» оппозиции не обивал пороги в американском посольстве, не вызывал сочувствия на Западе и пытался апеллировать не к «европейскому выбору», а к популярным в народе левым ценностям.

После воссоединения с Крымом и нападения хунты на Донецкую и Луганскую народные республики, после того ужаса, который там устроили так называемые «правительственные войска», популярность «либеральной оппозиции» резко пошла на убыль. Действительно, крайне трудно объяснить, как можно совместить борьбу за права и свободы человека, борьбу с коррупцией с поддержкой государственного переворота и настоящего геноцида. Резкое неприятие бандеровцев в народе вызвало просто обвал популярности «либеральной оппозиции». Намеченный на 1 марта унылый марш в Марьине грозил стать последним гвоздем в гроб уличной части проамериканского протеста в России. В этой ситуации нужно было что-то, что вдохнуло бы в умирающую «либеральную оппозицию» новую жизнь. И это что-то произошло. Уверен, в сколько-нибудь длительной перспективе у так называемой «либеральной оппозиции» нет шансов, однако конкретный марш 1 марта за счет смерти Бориса Немцова получил хоть какой-то смысл и привлек дополнительное количество народа. Я хотел бы подчеркнуть, что не делаю выводов, – это задача следствия, я просто констатирую совершенно очевидные, на мой взгляд, факты. Кроме того, вероятно, это была и прямая угроза Путину, поэтому и место было выбрало возле Кремля.

В любом случае то, что наши оппоненты уже второй раз, после провокации с боингом, вынуждены идти на столь крайние меры, показывает, что ситуация для них складывается совсем не лучшим образом.

Дмитрий АГРАНОВСКИЙ

г. Электросталь, Московская обл.

Вместо так называемого социального марша «Весна», который должен был пройти 1 марта на окраине Москвы, по самому центру столицы проследовало многотысячное шествие памяти убитого накануне Бориса Немцова.